Михаил Ходорковский отпраздновал во вторник свое 43-летие. Несмотря на праздничное событие, он провел этот день в одиночестве, как проводит он теперь каждый свой день. Ходорковский, который сейчас отбывает первый год из девяти в сибирской колонии за мошенничество и уклонение от уплаты налогов, был помещен в одиночную камеру.

Это наказание значительно превышает его проступок, говорят его адвокаты, которые в любом случае называют все обвинения против него ложными и политически мотивированными. Хотя прошел уже год с момента объявления вердикта, адвокаты Ходорковского не останавливаются в своем крестовом походе от его имени. Возможно, самый прямолинейный представитель команды его защиты Роберт Амстердам недавно выступил в рамках этой борьбы в Израиле, где во время короткого визита дал интервью газете Jerusalem Post.

Адвокат родом из Канады обвиняет администрацию президента России Владимира Путина не только в том, что его клиент был несправедливо осужден и подвергался плохому обращению, но и в том, что оппозиции затыкают рот, а частное предпринимательство методично уничтожается.

Он не единственный, с чьей стороны звучат такие обвинения, хотя голос Амстердама звучит увереннее других, и его удачные высказывания чаще удостаиваются цитирования.

Множество правозащитных организаций осуждают арест Ходорковского. ПАСЕ приняла резолюцию, в которой сказано, что этот процесс вызывает подозрения, что интересы государства "вышли далеко за пределы уголовного правосудия и включают в себя такие элементы, как желание ослабить яркого политического оппонента, запугивание других богатых людей страны и восстановление контроля над стратегическими активами экономики".

Амстердам получил образование в области международного права и правозащитной деятельности, и его профессиональный профиль с тех пор, как он взялся за дело Ходорковсого, существенно расширился. Сайт thelawyer.com в этом году поместил его в список "100 лучших". Он говорит, что после того, как много лет он выступал в роли Кассандры, Запад наконец начинает серьезно прислушиваться к его предостережениям.

В 2003 году Ходорковский, который тогда был главой нефтяного гиганта ЮКОС, был арестовал вместе со своим деловым партнером Платоном Лебедевым. Еще несколько олигархов, почувствовав нависшую над ними угрозу, покинули страну. Некоторые из них перебрались в Израиль. Ходорковского и Лебедева обоих признали виновными и отправили в разные лагеря. Судебный процесс над ними стал самым крупным за всю постсоветскую историю.

Даже Сергей Марков, прокремлевский аналитик, возглавляющий Российский институт политических исследований, признает, что суд над Ходорковским имел под собой политическую подоплеку. В телефонном интервью из Москвы Марков подчеркнул, что все равно считает Ходорковского виновным в предъявленных ему обвинениях. "Однако этот судебный процесс был начат только против Ходорковского, но не против других, и это связано с политическими основаниями, - сказал он. - Эти политические основания очень просты: он не соблюдал новых правил игры для олигархов".

Или скорее одного правила: "Не делай вид, что ты - политический лидер", говорит Марков.

За отказ оставить политическую деятельность, которая, как получилось, шла вразрез с политикой Путина, Ходорковский стал жертвой судебного процесса, который, по словам Маркова, "не был безупречен". Правда, он отмечает, что это касается всех судов в России.

"Государственные обвинители допустили ряд процедурных ошибок, вероятно, гораздо больше, чем это бывает в американских судах, но в то же время, определенно меньше, чем в большинстве российских судов", так как к этому процессу было привлечено пристальное внимание мировой общественности, говорит он. И, отмечает он, народ был за то, чтобы Ходорковский попал под суд, - чтобы увидеть конец разрушительной власти олигархов и пересмотр грязных сделок, благодаря которым они стали миллиардерами.

Профессор политологии и истории Еврейского университета Иерусалима Ицхак Брудный согласен с тем, что народное недовольство направлено против олигархов и многие были рады, что Ходорковского постигло наказание. Правда, полагает он, частично это связано с тем, что правительство подстегивает антиолигархические настроения.

Даже в этом случае, говорит Брудный, "приговор, конечно, был несправедливым".

Ходорковский одновременно провоцировал Путина влиянием его нефтяной империи ЮКОС за границей и тем, что не выказывал ему должного уважения - он, по словам Брудного, надевал на встречу с президентом водолазку и "дешевые китайские часы".

"У него были собственные политические амбиции. Человек, обладающий такими огромными деньгами, представляет собой угрозу", - говорит он. Он поддерживает мнение Амстердама о том, что исход дела был предрешен заранее, процесс изобиловал нарушениями, в том числе запугиваниями адвокатов и свидетелей, а обращение с Ходорковским в тюрьме чудовищно.

Даже основания процесса против Ходорковского, по мнению Брудного, сомнительны. "Он много чего совершил, но многое из этого было в то время легально", однако это не уберегло его от тюремного заключения сейчас, говорит он. В довершение всего этого, российское законодательство настолько противоречиво, что определение преступления во многом является предметом вольной интерпретации.

Однако Брудный указывает, что "Ходорковский тоже в этом смысле не ангел", и отрицает слова Амстердама о том, что основной причиной процесса над его клиентом было то, что тот требовал большей прозрачности в бизнесе.

"Ходорковский осознавал, что его модель ведения бизнеса представляет политическую угрозу для Кремля. Западные обозреватели говорят о "политике" в том смысле, что он пытался получить контроль в той или иной политической сфере. Все это относительно неважно, по сравнению с той ролевой моделью, которую он продвигал в России. Эта модель говорила о том, что в будущем Россия должна идти по пути прозрачности и приватизации, - сказал Амстердам в интервью нашей газете. - Не существует большей угрозы для правительства, в котором всем заправляет министерство внутренних дел и секретные службы, чем прозрачность. Такое полицейское правительство зиждется на секретности".

"Кремлю было наплевать, насколько прозрачно он ведет свой бизнес, - возражает Брудный, отмечая, что Ходорковский известен тем, что в свое время успешно лоббировал законодательство для принятия законов в пользу ЮКОСа и только в последние годы начал продвигать западные стандарты отчетности и налогового регулирования. "Это был хороший PR-ход".

Брудный также сомневается, что Запад так уж прислушивается к тому, что выкрикивает с крыш Амстердам.

"Запад больше обеспокоен Россией, - отмечает он, говоря при этом: - Не надо быть идеалистами. Запад будет покупать российский газ вне зависимости от того, какой там режим".

Израиль, например, в настоящее время покупает 90% своего газа в России. Однако это не означает, что он зависит от бывшей сверхдержавы в сфере энергетических ресурсов, говорит аналитик Амит Мор, глава израильской инвестиционной и консалтинговой компании Eco Energy. Он говорит, что Израиль может покупать нефть на международном рынке у множества продавцов, вероятно, за примерно одинаковую цену.

Находясь в Израиле, Амстердам предостерег это государство от вступления в какие бы то ни было энергетические сделки с Россией, особенно с государственными компаниями "Газпром" и "Роснефть" (свободное размещение акций последней, намеченное на осень этого года, Амстердам назвал попыткой "отмывания" украденных активов ЮКОСа). "Заключать сделки с "Газпромом" - это, по существу, означает сделать Кремль своим партнером во всем, что вы будете делать впоследствии", сказал он, намекая на продолжающуюся дискуссию между Москвой и Иерусалимом по поводу возможности революционного объединения газопроводов. Подобные сделки, предупреждает он, являются частью игры России по использованию энергоносителей для влияния на иностранные государства.

Для Израиля существуют политические риски, связанные с импортированием газа из России, так как Россия уже в начале этого года продемонстрировала, что она может по политическим мотивам приостановить поставки газа, признает Мор, имея в виду инцидент этой зимой, когда "Газпром" решил прекратить подачу газа Украине. Однако он добавляет, что Израиль пока вообще не задумывался о политических последствиях гипотетической сделки с "Газпромом", так как она будет заключена через много лет, если вообще будет.

Марков, в то же время, защищает решение относительно Украины, считая его признаком того, что Путин "отказывается от политического подхода", поскольку теперь газ продается Украине по рыночным ценам. "Они решили, что бизнес есть бизнес".

Брудный назвал слова Маркова неискренними. "Да бросьте вы. Это политической решение, - сказал он. - Россия хочет использовать свои энергоресурсы как рычаг воздействия, потому что это один из немногих рычагов, которые у нее еще остались".

В то же время, говорит он, когда речь заходит о махинациях Путина, "даже антикоммунисты не думают, что это до сих пор Советский Союз".

Интервью с Робертом Амстердамом

- Каков теперешний статус Ходорковского?

- Ходорковский незаконно содержится в семи часовых поясах от Москвы. По российским законам он имеет право быть рядом с семьей. Они не только поместили его на другой конец света, на границу с Китаем, но и отправили его в самую недоступную зону ГУЛАГа. А это именно ГУЛАГ, там содержатся политические узники. Ходорковский относится к растущему числу политзаключенных, которых насчитываются сотни.

- Что вы имеете в виду под ГУЛАГом?

- Это не нормальная пенитенциарная система. Это не нормальные лагеря. В России есть несколько нормальных тюрем, но российская система лагерей не нормальна. Ходорковского отправили на китайскую границу, где он живет в холоде и в условиях изоляции, вопреки международным законам о правах заключенных. Несколько недель назад Ходорковского ударили ножом. Российское правительство обязано дать объяснение, как такое могло произойти в тот период, когда он содержится в незаконном заключении по их вине. Жизнь Ходорковского находится под угрозой.

Ходорковский - первый в мире "энергетический заложник". Вся эта акция, включая его незаконный арест и незаконные аресты и обвинения в адрес других людей, некоторые из которых находятся здесь, в Израиле, вся эта юридическая атака сейчас ретроспективно видится как самый омерзительный и коррумпированный в истории захват чужой собственности. Ведь ответственные за это люди проявили готовность коррумпировать суды, манипулировать судьями и вовлекать в процесс секретные службы России, и все для того, чтобы не только захватить ЮКОС, но и повысить роль государства в энергетическом секторе в качестве средства защиты могущества России и получения больших прибылей, некоторая часть которых никогда не дойдет до государственной казны.

- Вы также назвали судебный процесс показательным.

- Судьи не были независимыми, прокуратура не представляла собой независимую ветвь государства. По европейским законам, есть понятие равноправия ветвей власти, которое гарантировано Европейской конвенцией, и это означает, что у защиты и обвинения есть равный доступ к свидетельствам, на равной основе. В данном случае этого попросту не было. Обвинение фактически - и я могу привести вам примеры - было причастно к преследованию свидетелей - спланированному преследованию - так что за несколько дней до даты, когда по приглашению защиты они должны были давать показания, их вызывала прокуратура. Ситуация стала насколько нехорошей, что адвокаты были вынуждены вставать и говорить: мы не вызываем свидетелей, потому что эти люди вынуждены бежать из страны. Таков был уровень запугивания.

Судьи последовательно отказывались подшивать в дело оправдательные доказательства. Они принимали довольно странные постановления, чтобы избежать включения оправдывающих свидетельств. Ходорковского и Лебедева приводили в суд так, как будто они совершили акты массового террора, а не мошенничество. Их привозили силы специального назначения.

Судьи манипулировали датами с целью подогнать их так, чтобы они не поставили в затруднительное положение Путина. Например, когда зачитывали приговор, его отложили на период после празднования годовщины Победы, чтобы, когда Путин принимал мировых лидеров в России, вердикт не поставил бы его в неловкую ситуацию. Это были постоянные манипуляции. И важное для процесса слушание всегда назначалось на пятницу, после новостного цикла. Это происходило постоянно.

Всего несколько недель назад российские власти издали приказ, касающийся детского дома, которым руководят родители Ходорковского, в попытке конфисковать его, что разрушит жизни десятков бедных сирот. И они издали этот приказ поздно вечером в пятницу во время праздничного периода в России. Так делается постоянно, делается цинично, и все время для того, чтобы повлиять на прессу.

- Я слышал от людей, следивших за этим делом, что было много подозрительных сделок, в которых участвовал Ходорковский, и что есть реальные основания для выдвижения против него обвинений.

- Я могу сказать лишь, если у них были улики против этого человека, тогда кто-то должен объяснить мне, почему они их не показали. Это был суд. Они отдали его под суд и сфабриковали свидетельства. Так что если у них были улики против него - а я слышал это от людей, российская пресса пестрит этим. Однако они (пресса) согласны, что это было политическое дело. Они согласны, что процесс был фальшивым. Но в последнем параграфе, чтобы оградить себя от впечатления, что они идут на конфликт, они добавляют: "Но мы знаем, что где-то он сделал что-то плохое".

- Я не говорю о российской прессе.

- Даже в целом это не закон. Давайте предположим, что вас обвинили в клевете. Кто-то может сказать: "Я видел, как шесть лет назад вы кого-то избили". Это не оправдание. И я думаю, это то, что мы должны понимать. Потому что люди, распространяющие эту информацию, - это ФСБ, и самый худший из олигархов в самый худший день не может сравниться с тем, с чем мы имеем дело, помимо ФСБ, в лице российской прокуратуры, когда она намерена засадить человека, потому что некая политическая шишка решила, что он хочет украсть компанию, или потому что кто-то вдруг стал новым врагом народа. Единственная ОПГ, которую я видел во время процесса, - это сотрудничество прокуратуры и ФСБ с целью относиться к этим людям бесчеловечно и сфабриковать доказательства.

Я полагаю, тревожиться по поводу обвинений, которые не были предъявлены в 1990-х, это в большей степени отвлечение внимания. У них был шанс судить Ходорковского. Мне предельно ясно, что если бы у них что-то было на него, они провели бы настоящий суд и представили бы настоящие доказательства, настоящих свидетелей. И то, что они не смогли этого сделать, говорит о многом.

- Какую, на ваш взгляд, позицию занимает Запад по этому делу?

- В Европе и США в отношении России произошел тектонический сдвиг. Люди проснулись. Люди понимают. Год назад я жаловался. Больше я не жалуюсь.

Люди, которые всегда пытаются возродить 1990-е, хотя это не имеет смысла в юридическом отношении, пытаются в уме дать рациональное объяснение молчанию Запада, поскольку одно с другим не складывается - имидж новой России и происходящее. Я всем говорю, что "Роснефь" - это ключевой момент. "Роснефть" - это причина, по которой на свет появился весь заговор, состряпанный Кремлем. Потому что, выставив "Роснефть" на рынок, бюрократы отмывают грязные деньги. Они делают западных инвесторов соучастниками своих действий, чтобы после срока Путина они могли очистить свои добытые нечестным путем приобретения.

- И среди западных инвесторов это проходит?

- Нет. "Роснефть" вызывает много вопросов у инвесторов. Но мне кажется, что мы не сможем ее остановить. У Российской Федерации есть огромные деньги. На нее работает мощная пиар-компания. У них уйма лучших юристов, которых можно купить большими деньгами. Я уверен, что все будет происходить и дальше. В данный момент моя задача - это просто разъяснить людям, с чем они имеют дело.

- Когда произошло это изменение?

- Если ЮКОС был сигналом тревоги, то перекрытие газа на Украину стало пощечиной наотмашь. Теперь каждая предпринимаемая Кремлем попытка - например, продолжающиеся диспуты между Россией и Белоруссией, между Россией и Украиной, между Россией и Грузией, и все из-за денег - рассматривается в более широком контексте.

Атака на ЮКОС, атака на Ходорковского - это не мелочи. Это полная трансформация.

- Что, на ваш взгляд, должен делать Запад?

- США, так же как и остальной западный мир, имеют возможность заставить Россию соблюдать международные законы. Мы дали России свободную прессу. А россияне постоянно нарушают Европейскую конвенцию, постоянно нарушают Договор о российско-европейском партнерстве, постоянно нарушают международные правовые нормы и очень важный договор под названием Энергетическая хартия - они не признают, что ратифицировали его, однако, я верю в закон, они уже ратифицировали его.

- Почему это сходит им с рук?

- Потому что Запад не выработал связной и последовательной политики относительно поведения России и российской энергетики. Потому что россияне невероятно искусно раскалывают Запад, раскалывают европейцев, раскалывают Германию и остальных, Европу и США. Администрация США полностью пересмотрела отношения с Россией, и это только плюс. Американцы понимают, что россияне - это главное препятствие к энергетической безопасности в мире, т.к. они занимают второе место (по добыче нефти), но не намного отстают от Ирана. Они понимают, что крайне необходимо, чтобы Россия вернулась к Энергетической хартии. И я полагаю, крайне необходимо, чтобы Запад оказал давление в поддержку Ходорковского, чтобы продемонстрировать понимание Западом того, что откат России от международных правовых принципов, от рыночной экономики, от приватизации в итоге обернется бедствием для всех, потому что без надежного соблюдения законности сотни миллиардов долларов, необходимых для инвестиций в Россию, попросту не поступят. А для гарантии энергетической безопасности в России должны быть иностранные инвестиции, но их не будет в атмосфере, где не существует защиты частной собственности.

- Есть ли какие-то конкретные меры, которые, на ваш взгляд, может предпринять Запад?

- Одна из самых важных вещей, которые должен сделать Запад - это решение о прекращении двусторонних отношений отдельных стран с Россией по вопросам энергетики и правовых норм и создание единого фронта против России по этим вопросам. Ибо я совершенно уверен, что не Европа зависит от России в сфере энергетики, а Россия зависит от Европы и США в отношении валюты. Как только мы усвоим это, мы сможем начать честный диалог.

- А как насчет Израиля?

- Что касается Израиля, то я лишь подчеркну, что он не должен допускать ошибки и развивать чрезмерную зависимость от "Газпрома". Для Израиля, как и для любой другой страны, очень важно диверсифицировать свои источники энергии. И одна из очевидных вещей - это то, что Российская Федерация намерена использовать свою энергию как оружие внешней политики. Так что, если это так, то Израиль должен вступать в эти отношения с широко открытыми глазами. И, так как "Газпромом" управляет Кремль, при обсуждении сделки с представителями "Газпрома" их нужно спросить об Иране, их нужно спросить о ракетах для Сирии. И, честно говоря, их нужно спросить о Ходорковском и о законности, потому что эти вопросы имеют большое значение, когда имеешь дело с долгосрочным поставщиком энергии.

Министр инфраструктуры должен понимать, что "Газпром" - это Кремль. Это не отдельное предприятие. Мне все равно, кому принадлежат некоторые его акции. Он напрямую контролируется Кремлем, а использование "Газпрома" с политическими целями - это общепризнанная политика Кремля. Это нужно усвоить и понять. Так что, если Израиль хочет стать зависимым от Кремля в сфере энергии, это может оказать значительное воздействие на всю гамму израильских отношений.

- Нет ли страха по поводу того, что слишком сильное давление по вопросу об Иране и Сирии приведет к отчуждению России?

- Это страх, рожденный неведением. Потому что, если вы знаете Россию, вы понимаете, что Россия - это единственная страна, которой есть чего бояться со стороны Ирана больше, чем Израилю. И, мне кажется, это недостаточно хорошо понимают. Люди относятся к России так, как будто она каким-то образом будет честным посредником в иранском вопросе. Но нужно взглянуть на тот факт, что в России идет открытый конфликт, и понимать динамику конфликта с Ираном, чтобы знать, что то обстоятельство, покупает ли Израиль газ у "Газпрома" или нет, очень мало с этим связано.

- Не похоже, чтобы российское общество питало очень большую симпатию к Ходорковскому или считало, что его посадили в тюрьму незаслуженно.

- Я уверен, что в России гораздо больше сочувствия к Ходорковскому, чем люди признают в опросах общественного мнения. Нужно помнить, что, когда он избирался в Думу в прошлом году, причина, по которой власти ускорили рассмотрение апелляции и превратили его в открытый фарс - судьи по той апелляции даже не скрывали того, что время рассмотрения было прямо связано с участием Ходорковского в выборах, - заключается в том, что власти боялись его победы. Так что очернение его имени, которое до сих пор продолжается, на россиян не действует, и вот почему я боюсь, что власти выступят с какими-то другими сфабрикованными обвинениями.

- Отец Ходорковского - еврей. Является ли антисемитизм одним из факторов в его деле?

- Это сложный вопрос. Ходорковский не еврей в отношении вероисповедания, но в России некоторые считают его евреем. Сложно сказать, но невероятно порочный характер атаки на этого человека - помноженный на природу ФСБ, наследницы КГБ, - конечно, приводит меня к мысли о том, что антисемитизм является одним из элементов, как бы ни хотелось полностью отвергнуть эту мысль.

- Не является ли он одним из факторов в вашем собственном деле? Власти, по сути, заставили вас покинуть страну.

- Я думаю, меня выслали не потому, что я еврей, а потому, что я его адвокат. Я подвергся антисемитскому обращению, но мои коллеги - совершенные герои, ибо то, что случилось со мной, это ничто по сравнению с угрозой, с которой они сталкиваются изо дня в день.

- Как тот факт, что вам запретили въезд в Россию, повлиял на вашу работу?

- Это была попытка остановить мою работу. Но я не прекратил работать, потому что многое из того, чего хотят россияне, находится вне России. Они хотят оставаться безнаказанными на Западе, и я готов иметь с ними дело в Европе и Соединенных Штатах. Конечно, моя цель - вернуться в Россию. Проблема в том, что, когда я только начинал работать в России, мы могли обратиться к людям по телевидению, мы могли обратиться к людям через прессу, мы могли обратиться к людям по радио. Ко времени процесса мне стало ясно, что то, что мы пытаемся сказать людям по телевидению, не услышат. Государство, по сути, установило полный контроль над телевидением. Некоторые газеты, ели они не принадлежат государству, проводят выборочную цензуру. И на радио имеется сильный правительственный контроль и самоцензура.

- Видите ли вы какие-либо причины питать надежды (на изменение ситуации)?

- Конечно, потому что в России разворачивается совершенно непредсказуемый сценарий; потому что нет законности; потому что нет определенности ни на экономическом, ни на правовом фронте. Странным образом это играет на руку, потому что открывает дверь для возможности.. Россия в высшей степени способна на перемены. Я имею в виду, что, если в Путине второго срока едва ли можно узнать Путина первого срока, возможно все.